Похмелье шонесси бишопа стола

Лучшая книга про похмелье: как подобрать лекарство от болезни, в которой виноваты мы сами

Книгу, оплаченную здоровьем автора, дополняет культурная и медицинская история похмелья. Из самого длинного исследовательского запоя, которое только видело человечество, Бишоп-Столл вынырнул не только с остроумной книгой о том, что беспокоит столь многих, но и с собственным рецептом.

За последние несколько лет мне предлагали бесчисленное количество лекарств от похмелья: от кимчи до чайного гриба, от таблеток «Адвил» до акупунктуры, от шотландского хаггиса до героина. Но — все мы разные, и каждое похмелье обладает неповторимыми чертами. И если сегодня меня спас черепаховый суп, не факт, что он поможет завтра.

Если и есть что-то однозначно эффективное, то это не волшебная пилюля поутру, а средство, которое ускоряет процесс восстановления: снижает воспаление, регулирует кислотность в желудке и помогает организму насытиться утраченной жидкостью. Поскольку похмелье (по меньшей мере его острый период) редко длится дольше двадцати четырех часов, задача состоит в том, чтобы разбить это время на «периоды полураспада», как когда вышибаешь клин клином — а это по-прежнему самый популярный способ скоротать это чудовищное время.

Хотя опохмел способен доставить неудобства, его эффективность доказана опытом и отчасти наукой. А больше всего полевых испытаний этого способа прошло именно здесь, на родине коктейлей. Даже если первый коктейль смешали и не в Новом Орлеане, тут он возмужал и заиграл всеми красками радуги. Причиной тому ром, пот и всевозможные сладости — производные плантаций сахарного тростника, — и в особенности знаменитый луизианский лед. Ведь сначала коктейль был просто модной разновидностью опохмела — а кому оно нужно в теплом виде?

На протяжении большей части истории человечества добыть лед для напитка можно было, только отколов кусочек от ледника или замерзшего озера. Или же попросить сделать это того, кто ближе, чтобы он затем доставил лед кораблями и поездами. Потом вам пришлось бы поместить лед в специальную кладовку с опилками и успеть приготовить как можно больше напитков, прежде чем он растает. Добыча льда полностью зависела от законов природы и погодных условий и потому продолжалась не более полутора месяцев в году. Все остальное время приходилось хлебать что-то теплое — привычное дело, когда пьешь вечером, но совершенно невыносимое поутру.

В 1840 году в Новом Орлеане открылось первое ледохранилище, рассчитанное на продажу. Прошло совсем немного времени, и в каждом салуне Французского квартала появился арсенал барных шейкеров для льда, в которых смешивали «Рамоз Физ», «Оживитель трупов», «Французский 75» и сауэры на бурбоне. Тогда такие напитки называли «вырви глаз», «встряхнин» или «клин клином». А сейчас просто говорят «коктейль».

Помогают ли они? Какие могут быть сомнения! Они действуют на индивидуально-поэтическом уровне и, перефразируя Барбару Холланд, выводят из тошнотворного пике, с которым алкоголь покидает ваш организм. Они действуют и объективно-научно, как объяснял Адам Роджерс, — препятствуют образованию метанола при помощи нового этанола.

А может, «клин клином» работает и на философском уровне, а точнее, в духе элейской школы? Если вы не знаете такого слова, не проблема; главное, что его знает Джош Парсонс. Работая в философском центре «Архэ» при Сент-Эндрюсском университете, Парсонс написал работу «Элеатическое лекарство от похмелья». У этого исследования, опубликованного в 2006 году, есть потенциал стать весьма влиятельным в своей области. В нем автор выстраивает сугубо теоретическое обоснование «возможности полностью вылечить похмелье с помощью опохмела».

Начав с допущения, что «между количеством употребленного алкоголя и продолжительностью его действия существует простая, прямая зависимость», и пусть каждый напиток вызывает часовое опьянение и, следовательно, часовое похмелье, автор дает следующие рекомендации: «Начните пить, когда вы трезвы и у вас нет похмелья». Суть в том, чтобы выпить полбокала и подождать полчаса — «ровно до момента, когда должно появиться похмелье», — затем выпить еще четверть и подождать пятнадцать минут, и так далее, до мизерных глотков с секундными перерывами, до последней невидимой капли, когда по окончании часа вы осушите свой бокал. Таким образом, «каждое возможное похмелье будет в зародыше нейтрализовано следующей порцией».

Конечно, парсоновскую теорию можно оспорить тысячью разных аргументов. Но в своей работе он столь спокойно и добродушно предупреждает всевозможные возражения с помощью серии риторических вопросов, что в конце концов остается только признать, что он может быть прав, по крайней мере в философском аспекте. Даже если выпивать в придуманной им манере — это сущая пытка.

Зеленая фея и горькая правда

Невозможно поведать историю похмелья, не упомянув два самых поносимых напитка: абсент и «Егермейстер». Как бы смешно это ни прозвучало, но, разобравшись с ними, мы сможем заполнить пустую бутылочку для эликсира мисс Вампирши Егер.

В Аптечном музее Нового Орлеана представлен старинный сосуд с настойкой на корне горечавки. Рядом пояснение: «В египетском папирусе около 1300 года до н. э. упоминается, что этот ингредиент использовали для облегчения боли в желудке». Знает ли доктор Наттон, на какой свалке нашли эту бутыль? Настойка может неплохо сочетаться с листьями александр-р-рийской хамедафны, котор-р-рые помогали от головной боли с похмелья. «Считается, что корень горечавки был главным ингредиентом в абсенте», — поясняет музейная табличка.

Абсент, который по традиции делают из растительных ингредиентов типа аниса, фенхеля, иссопа, мелиссы, корня горечавки, лакрицы, ангелики, душицы и полыни, пожалуй, собрал вокруг себя больше мифов и злословия, чем любой другой тонизирующий напиток в современной истории. Зеленое свечение хлорофилла, выделяемого некоторыми из этих трав, подобно заключенной в бутылке магии, и поговаривают, что некоторых это снадобье не только опьяняло.

Прозванный la Fée verte («зеленая фея»), абсент послужил многим богемным талантам и музой, и героем: Байрон, По, Ван Гог, Тулуз-Лотрек — о последнем Гарри Маунт писал в газете Telegraph: «Его картины схожи с похмельным ощущением — с худшим в мире похмельем, похмельем от абсента, как будто специально придуманным для вызывающих стыд и тошноту подробных воспоминаний о вчерашнем. Танцовщицы и зрители на его картинах изображены с желтой, абсентно-зеленой и белой, как у призрака, кожей». Абсент стал любимым напитком Парижа, а потом и Нового Орлеана.

В Аптечном музее можно найти следующую информацию об абсенте: «У людей, госпитализированных после злоупотребления абсентом, наблюдались судороги, жидкость в легких, покраснение мочи, застой в почках, визуальные и слуховые галлюцинации и суицидальные наклонности». Во всем винили полынь. Ученые установили, что в ней содержится туйон — химическое вещество, которое в больших дозах вредит мозгу, нервной системе и почкам. А все остальные решили просто, что само слово «полынь» звучит устрашающе. Так что абсент, да и вообще всё, что содержало полынь, в Европе запретили без малого на сто лет.

На это время эстафету принял Новый Орлеан: здесь бережно хранили веру в живительный источник и сейчас продолжают в том же духе. Теперь мы уже знаем, что большинство ингредиентов напитка, включая корень горечавки и полынь, бывают весьма полезны. А причина «острого абсентизма» на самом деле та же, что и во времена ядовитого сухого закона: химические добавки для улучшения цвета и вкуса дешевого суррогата. Все дело в них, однако перебрать 80-градусного пойла тоже можно.

По правде говоря, если вы раздумываете, с чем бы смешать похмельный освежающий напиток, наверное, нет ничего лучше горьких трав. Но долгое столетие запрета на абсент привело к тому, что мы утратили понимание их полезных свойств и забыли, насколько органично они могут сочетаться с алкоголем.

Многие века дистилляты на горьких травах служили универсальным связующим звеном между медициной и опьянением, землей и водой, корнями и безграничной фантазией человека в деле применения натуральных волшебных эликсиров. После абсента самой яркой иллюстрацией превратно понятого назначения подобных напитков в современном мире стала зеленая бутылка «Егермейстера».

Вампирша Егер с нашей улицы с ходу переведет вам название этого напитка. Jäger значит «охотник», а Meister значит «мастер». Напиток изначально придумали для местных охотников: он придавал сил, согревал кости, успокаивал душу после убийства зверя, а кроме того, подготавливал желудок к обильному ужину. Сейчас его продают в 109 странах, это один из самых известных и при этом неправильно потребляемых алкогольных напитков в мире.

Все пятьдесят шесть трав, фруктов, корней, специй и прочих цветочных ингредиентов известны лишь узкому кругу людей; широкой публике открыты лишь двадцать пять. В то же время любители «егера» ассоциируются с примитивным вкусом и идиотской культурой «братанов». В основном это связано с обычаем бездумно смешивать его с Red Bull в жуткий коктейль Jägerbomb и хлестать напиток, которым по идее следует осторожно наслаждаться как изысканным эликсиром.

Так что, когда сложные и мастерски сбалансированные биттеры вроде абсента и «Егермейстера» обвиняют в затяжном, чудовищном похмелье, дело скорее всего в том, что сильнодействующее лекарство приняли за обычный алкоголь и при этом явно превысили рекомендованную дозу.

10 самых странных алкогольных напитков мира

Источник

Немного о похмелье. Рассказывают ресторатор, дегустатор, трудоголики и алкоголики

В издательстве Individuum вышло исследование канадского журналиста Шонесси Бишопа-Столла «Похмелье. Головокружительная охота за лекарством от болезни, в которой виноваты мы сами». Мы собрали экспертов, чтобы обсудить книгу и поделиться личным опытом: как пробовать 100 вин в день и чувствовать себя хорошо, что лучше всего есть с утра и существует ли идеальный похмельный рецепт. Публикуем текстовую версию разговора, который произошел в Clubhouse Букмейта.

Действующие лица:

Петр Кулешов — ведущий интеллектуальной телевикторины «Своя игра» и YouTube-шоу VodkaMe.

Антон Обрезчиков — винный эксперт.

Иван Глушков — создатель гастрономического канала «Соль», декан лектория Novikov School.

Никита Смирнов — редактор книги Шонесси Бишоп-Столла «Похмелье».

Иван Шишкин — кулинарный директор Odesa Food Market и автор книги «Под фартуком. Бессистемное руководство повара с рецептами и эскизами татуировок».

Георгий Слугин — PR Букмейта.

Головокружительная охота

Никита Смирнов: Первое, что делает Шонесси Бишоп-Столл, — честно признается, что он вообще-то довольно бедный автор и неудачник и что у него не было денег на полноценные исследования. Поэтому он взял подработку в качестве журналиста-фрилансера и отправился в пресс-тур по Вегасу, где за несколько вечеров должен был испробовать разные способы необычно провести время. То есть помимо казино. Например, взлететь и спикировать на военном истребителе. Или прыгнуть на веревке с самой высокой башни в Вегасе — вот такого рода развлечения. Он решил, что среди прочего это будут очень хорошие средства быстро привести себя в порядок после того, что было накануне.

Георгий Слугин: А есть ли у него в книге какой-то рецепт, который каждый из нас может применить?

Никита Смирнов: Шонесси Бишоп-Столл действительно приводит собственный, совершенно честный рецепт средства от похмелья. И под этим я подразумеваю не какой-нибудь добрый совет или название готового лекарства — он совершенно конкретно, с четким набором ингредиентов и в пропорциях приводит рецепт того снадобья, которое сам наловчился себе изготавливать. Собственно, книга — это долгий и довольно-таки болезненный путь к этому рецепту.

Иван Глушков: У меня было ощущение дилеммы, которая стояла перед автором: все-таки рассказать историю про себя или сделать полезный дайджест для читателей. И вот он как-то завис между этими двумя состояниями. В какие-то моменты нужно было больше конкретики: я выпил вот это и вот это, по 20 грамм того, сего, мне помогло или не помогло, а он вместо этого пускается в какие-то рассуждения: вот, значит, я в Вегасе, солнце садится…

Георгий Слугин: Такая гонзо-журналистика.

Иван Глушков: И наоборот: в те моменты, когда ты хочешь каких-то максимально подробных описаний его мучений, он с этого быстро соскакивает, получается немножко сумбурно. Я, честно говоря, подумал: вот было бы классно, если бы Чарльз Буковски написал такую книгу. Вот это был бы шедевр. Расходилась бы по тысяче томов в секунду.

Трудоголик или алкоголик?

Георгий Слугин: Шонесси Бишоп-Столл называет такие симптомы похмелья: слабость, неуклюжесть, головокружение, апатия, потоотделение, дрожь, спутанность сознания, боль в желудке, тошнота, проблемы с концентрацией и так далее. Трудоголикам после тяжелого дня знакомы и проблемы с концентрацией, и раздражительность, и даже, может быть, тошнота. То есть отчасти это психологическое состояние, оно необязательно связано с физиологией.

Иван Шишкин: Я думаю, это два явления, которые связаны между собой внешне, но не физиологически. Когда вы нагружаете свой организм алкоголем, вы получаете токсический синдром. А когда устаете, механизм возникновения всех этих ощущений несколько иной. Это все равно что сказать, что головная боль имеет одинаковую природу — и от высокого давления, и от того, что тебя ударили по башке. На самом деле многие проблемы проявляются похоже, но имеют разный генезис.

С другой стороны, состояние, когда человек в похмелье, — оно же многими людьми любимо. Некоторые немножко гордятся этим: «У меня вчера такое было похмелье!» То есть эти муки, может быть, не всегда нужно лечить — возможно, это необходимая часть всего комплекта. Я вот, например, думаю, что я алкоголик, я очень люблю выпивать.

Было время, когда я выпивал практически ежедневно. И у меня не было сдерживающего фактора, потому что у меня не было похмелья — я мог выпивать и выпивать. Только считая дозы, можно было как-то зафиксировать свое состояние и вовремя прекратить.

Георгий Слугин: То есть вы, Иван, никогда не похмелялись с утра?

Иван Шишкин: Нет, я никогда не похмелялся. Потому что я глубоко убежден, что если человеку нужно похмеляться, то он законченный алкоголик и ему надо срочно лечиться.

Иван Глушков: Алкоголик — это человек, которому нужна медицинская помощь. Мне нравится термин «пьяница», я его, в принципе, не стесняюсь. Еще слово «выпивоха» хорошее. Я люблю вкус напитков. Вкус вина, вкус пива. Если коктейлей, то легких, питких, как говорят в крымских дегустационных залах. Я не люблю пьяное состояние, кому-то оно, наоборот, нравится, для кого-то важно полное раскрепощение, когда ты вообще наедине с космосом находишься. Нет, мне важно себя контролировать. Кто-то дегустирует еду, кто-то дегустирует алкоголь, а мне кажется, это все можно совмещать.

«Самые умные из винных людей начинают с пива»

Георгий Слугин: Тут я хочу спросить у Антона Обрезчикова, нашего винного эксперта, который, знаю, похмеляется и даже рекомендовал после вина с утра выпить пива. Было такое?

Антон Обрезчиков: Было, да, конечно. Здесь дело не совсем в похмелье, скорее, в психофизическом состоянии. Дегустация вина связана с переизбытком кислоты в организме, и ее рано или поздно приходится как-то гасить. Пиво для этого прекрасно подходит. Обычно это выглядит так: ты приезжаешь на винную выставку, где тысячи людей ходят и что-то пробуют. Потом они все устают и идут перебиваться пивом, а потом дальше пробуют вино. Самые умные из винных людей начинают с пива, таким образом создают себе некую подушку безопасности. Но опять-таки речь здесь скорее о переизбытке кислоты, чем о похмелье как таковом.

Антон Обрезчиков. Фото из личного архива

Иван Шишкин: Я думаю, что есть еще один фактор, потому что пиво — это такой коктейль: там куча углеводов, какие-то растворенные белки. И этот питательный напиток помогает человеку после того, как он хорошо нагрузился, довольно быстро и легко восстановить силы. Я хотел спросить, в связи с этим: вот винные дегустаторы, у них есть такая манера — плевать, правильно?

Антон Обрезчиков: Ну да, конечно.

Иван Шишкин: Они ходят с крошуаром и плюют туда. Крошуар — это то, куда плюют. Я никогда себе не позволял плевать вином — мне было жалко его, я его всегда глотал, и профессиональные дегустаторы смотрели на меня как на дикаря, что, в общем, справедливо. Я хотел спросить: если во время дегустации плевать, то какая доза получается? После этого можно заболеть?

Антон Обрезчиков: В принципе, можно. Вопрос в количестве вин, которые тебе нужно попробовать за определенный период. А оно может быть довольно большим. То есть опять-таки пиво в этом смысле идеально освежает. Потому что, даже если ты все сплевываешь, но тебе нужно попробовать условно 100 вин за день, понятно, что что-то наберется.

Георгий Слугин: Антон, а ты никогда не жалел, что связал свою профессиональную деятельность с алкоголем?

Антон Обрезчиков:

В какой-то момент мне показалось, что мир алкоголя — гораздо более захватывающее приключение, чем гастрономия. Потому что там бесконечный бэкграунд — всего не выпьешь. Ты можешь бесконечно что-то пробовать.

Георгий Слугин: Но всего и не съешь. Тут мы тебе можем возразить с Иваном Глушковым.

Антон Обрезчиков: Ну, симптоматически одно съеденное похоже на другое. С алкоголем гораздо сложнее.

Иван Глушков: Я соглашусь. Потому что ты можешь съесть конечное количество еды — допустим, килограмм. А выпить можно, мне кажется, бесконечное количество алкоголя. И твое состояние будет динамично меняться.

Иван Шишкин: Мне кажется, это гораздо интереснее, чем пробовать еду.

Иван Шишкин. Фото из личного архива

Лучшая похмельная еда

Георгий Слугин: Вы когда-нибудь вводили похмельные блюда или напитки в меню заведений, с которыми работали?

Иван Шишкин: У нас был в свое время похмельный супчик. Так прямо было написано в меню: похмельный супчик с фрикадельками. И я испытывал легкую неловкость в связи с этим, поскольку у меня не бывает похмелья, а другие с похмелья его ели и говорили, что вроде нормально. Но я при этом понимал, что это на самом деле не лечение похмелья, мы просто смягчили один из симптомов — симптом раздраженной слизистой. Давали питательные вещества — легкорастворимые, легкодоступные для тела. Мы просто делали людям чуть легче, скажем так. Но я уверен, что после того, как они покидали нас с этим супчиком, спустя какое-то время их накрывало обратно.

Георгий Слугин: Иван Глушков, хотел у вас спросить, вот вы, как лучший гастрономический журналист, как считаете, существуют ли такие блюда, которые дают антипохмельный эффект?

Иван Глушков: Очень важно, где ты находишься и какой там воздух. Мое последнее сильное похмелье случилось в эти новогодние праздники в Ялте. И там местный воздух, плюс бутылочка минеральной воды, плюс совсем коротенькая прогулка — и все, я уже прямо оживал. Когда я там дошел до места, где можно было поесть — совершенно любой еды, я не искал специально чего-то похмельного, каких-то жирных супов и так далее, — и все, и я прямо был огурцом. В Москве со мной ничего подобного бы не случилось.

Из своего опыта могу сказать, что самая лучшая еда — корейская. Она помогает. Видимо, там какое-то правильное сочетание остроты, кислоты, белков, жиров и углеводов — прямо приводит в чувство. Все вот эти их супы с кимчи.

Никита Смирнов: В книге есть такое любопытное место, где приводится практически полностью текст и иллюстрации к чужой антипохмельной брошюре. Брошюра рассказывает о том, как с похмельем традиционно сражаются в разных странах, в том числе в тех, в которых сам Бишоп-Столл не смог побывать, включая Россию. В России, правда, по мнению автора этой брошюры, совсем обходятся без еды, но среди прочего фигурирует измельченный чеснок в красном вине, маринованные овечьи глаза, совиные яйца и смолотые клювы ласточек.

Георгий Слугин: Ну да, все то, что можно купить в ближайшем магазине.

Никита Смирнов: Да, чтобы далеко не ходить.

Никита Смирнов. Фото из личного архива

Почему на природе нет такого мучительного похмелья

Георгий Слугин: Шонесси Бишоп-Столл в книге проводит исследование, как похмелье воспринимали в разные эпохи. И там есть момент про то, что, возможно, раньше похмелья было меньше, потому что воздух был чище, как в Ялте. А в мегаполисах с воздухом беда. Мне вот интересно мнение всех про это, потому что я тоже замечал за собой, что на природе, за городом я действительно не испытываю похмелья. И вот эта известная поговорка, что вино, открытое в центре города в Москве и на Лазурном Берегу, имеет разный вкус. Как вы считаете, экология больших городов влияет на то, что мы чаще сталкиваемся с похмельем, или это все-таки возраст?

Петр Кулешов: Чистота воздуха безусловно влияет. Я знавал одного мужика, он был психиатр и заведовал тем, что сейчас назвали бы рехабом. Он был пьяницей и, приходя с утра на работу, набирал себе коктейль в шприц, вызывал медсестру, и она ему делала внутривенную инъекцию. У него была возможность с похмелья ложиться в барокамеру. И это его просто ставило на ноги. Что касается выпивания где-нибудь, все же с этим сталкивались — выпиваешь, например, в Приэльбрусье, где угодно на природе — и значительно легче переносится похмелье.

Это два разных процесса: похмелье в мегаполисе и похмелье на чистом воздухе.

Георгий Слугин: Антон, ты же много путешествуешь и в разных местах проводишь дегустации. Скажи, это действительно так? Чем меньше город и лучше природа, тем все проходит легче и безболезненнее?

Антон Обрезчиков: С одной стороны, да, с другой стороны, все мои путешествия связаны опять-таки с дегустацией. И это немножко другая история, потому что тебе нужно объехать по четыре-пять виноделен за день, и везде ты пробуешь. То есть утром встаешь в семь, едешь на винодельню, потом тебя грузят в автобус, ты едешь на другую винодельню, потом обед, потом еще две или три винодельни и вечером ужин с виноделами. И так неделю. Не могу сказать про воздух в этом смысле ничего.

Никита Смирнов: Мой опыт как раз скорее об обратном говорил. Я вспоминаю, как однажды приехал на кинофестиваль, который проводился под Москвой. Сосновый бор, снег лежит по колено. В первый день фестиваля, разумеется, все выпили. И как-то так я выпил по-городски, и на следующий день мне было очень плохо, не помогал ни воздух, ни снежок, ни возможность выйти прогуляться — для меня тогда возможности выйти, кажется, даже и не было первые несколько часов. Поэтому не знаю, мой опыт как раз какой-то разницы не выявил.

Лучшее антипохмельное средство

Иван Шишкин: Единственное средство от похмелья — не пить. Все остальные средства исключительно симптоматические. У меня не бывает похмелья. Очень высокая функция альдегиддегидрогеназы — такого фермента, который расщепляет ацетальдегид — вещество, в которое превращается спирт в нашем организме.

Петр Кулешов: Если совсем коротко — не опохмеляться. Никак. Терпеть. Имел многочисленный опыт запоев. То есть когда ты просыпаешься с утра и не можешь детализировать свое состояние — сказать: у меня слабость, сужены сосуды… Нет. Ты формулируешь свое состояние одним коротким матерным словом на букву «п» и понимаешь, что, в общем-то, все это можно каким-то образом исправить с помощью препаратов: расширить сосуды, убрать чувство страха. Но с этим всем идеально справляется алкоголь. Причем крепкий. Поэтому ты с утра бах — выпиваешь крепкого алкоголя. И это прямой путь к длительному запою.

В последние лет пять я понял, что нужно потерпеть, как бы тебе плохо ни было с утра. И не думать о каких-то радикальных способах починиться. Просто мужественно делать свое дело и стараться не обращать внимания на то, что у тебя немного двоится в глазах и слегка потряхивает. Пройдет!

Георгий Слугин: Воду пить можно в этом состоянии?

Петр Кулешов: Воду — да, безусловно. Нет, на самом деле у похмельного человека: а) обезвоживание, б) у него сужены сосуды. И если вы знаете, как их расширить без алкоголя, — велкам! То есть медикаментозно. Снять тревожность, если вы выпьете какой-то легкий транквилизатор, я не знаю, самого растительного свойства, пустырник какой-то — тоже, наверное, ничего.

Петр Кулешов. Фото из личного архива

Иван Глушков: Нужно сочетать медикаменты, народную медицину и веру в лучшее. Выпить растворимый аспирин вечером и утром.

Петр Кулешов: Это да, это обязательно.

Иван Глушков: Да, это прямо лучшее, из медикаментов больше ничего, мне кажется, не надо. Я согласен — не надо опохмеляться, потому что как минимум это никак не справляется с симптомами. Просто тебе становится чуть-чуть полегче, потому что ты становишься чуть-чуть пьянее. И — совершенно верно — это путь в никуда. В крайнем случае можно выпить, но, опять-таки, нужно подождать сколько хватит сил и выпить какого-нибудь легенького — бывает такое пиво, в котором 3 градуса, например. Ну, как психотерапевтическое средство. Желательно ничего не делать сложного.

Иван Глушков: Прогулка — вообще отлично, много воды, душ почаще.

Петр Кулешов: Много воды, душ, не прыгать с тарзанки, не гонять на дорогих болидах, как это делает автор книги, да?

Иван Глушков: Да, вот этого всего делать точно не надо.

Георгий Слугин: Антон, что делать, если у тебя было 100 вин в один день?

Антон Обрезчиков: На самом деле идеальная ситуация, когда после такого дня у тебя на следующее утро дегустация шампанского. Это прекрасный вариант, который, к сожалению, не очень часто случается, но иногда бывает, когда у тебя подряд череда дегустаций и — о чудо! — тебе нужно идти пить какое-нибудь игристое в десять утра.

Прогулки — это идеальное средство. Что бы ни происходило, пойди прогуляйся. Еще, конечно, очень помогает большое количество воды в процессе выпивания. Тут важно изначально соблюсти пропорцию воды и алкоголя.

Георгий Слугин: Какая должна быть пропорция?

Антон Обрезчиков: Чем больше, тем лучше.

Георгий Слугин: То есть бокал вина — бокал воды, да?

Антон Обрезчиков: Ну, грубо говоря, да. То есть, чем больше пьешь, тем легче тебе потом будет. И еще важно не сочетать с никотином — вообще никогда. Возвращаясь к рецептуре — прогулка, пиво, свежий воздух, игристые вина.

Никита Смирнов: Я солидарен с Петром: нужно это просто переждать, пережить. Я никогда в жизни не опохмелялся. Вот на «Кинопоиске» одна из самых популярных фраз в рецензиях пользователей на фильмы — «заставляет задуматься». Это то, за что я сам ценю похмельное состояние, поэтому с ним никогда не сражаюсь.

Антон Обрезчиков: Я тоже отношусь к людям, которые ценят похмелье как самодостаточное явление, потому что, мне кажется, это такая буддистская отчасти штука. Как бы ты ни страдал, у тебя есть некое ощущение большей сопричастности с миром, чем в обычном состоянии.

Источник