Кто был продавцом лечебных пиявок

Пиявочным порядком

Первоотворители

Россия – безоговорочный лидер мировой гирудотерапии, с мощным отрывом от любого конкурента. В нашей стране, по оценкам гирудологов, ежегодно используется примерно 10 млн пиявок, в то время как вся Европа удовлетворяется несколькими миллионами, а Америка, вдвое превосходящая нас по численности, – сотнями тысяч. Российская пиявка разъезжается от наших заводчиков к больным практически всего мира. Впрочем, в авангарде отдельно взятой медицинской сферы мы оказались в значительной мере случайно.

В первой половине XIX века, во времена ≪отворения крови≫ при любом недомогании, пиявка служила одним из постоянных орудий практикующего врача. А главным ее потребителем была Франция. При 35‑миллионном населении, делится плодами своих исторических изысканий компания Ricarimpex, главный французский производитель пиявок, здесь использовалось 60 млн пиявок в год. В России же было ровно наоборот – 60 млн населения и 30 млн пиявок в год. На юго-западе Франции процветали обширные пиявочные фермы, главную территорию которых занимали не пруды и болота, а пастбища для лошадей, кровь которых пили, взрослея для медицинского использования, пиявки. И все‑таки своих пиявок Франции не хватало, приходилось покупать в России. Увы, на примере пиявочного рынка можно изучать экономику. В середине XIX века, как всегда неожиданно, грянул гирудический кризис. Сказались перепроизводство, конкуренция дешевого импорта. Но главная причина была в прогрессе медицины. Антисептика, иммунология – все это вытесняло старые методы лечения.

≪В России все сложилось очень удачно, и вот почему, – увлеченно излагает свою теорию Олег Каменев, – страна была большая и в основном бедная. В Петербурге на смену вульгарной пиявке пришли достижения доктора Пастера, но в других местах ее продолжали активно использовать – за неимением лучшего. Лабораториям, больницам не хватало денег на актуализацию медицины, но старые методы врачи знали хорошо. В результате, – радуется профессор, – ≪пиявочная культура≫ в России дожила до советских времен. А дальше ей помогло государство: в 1937 году в подмосковной деревне Удельная был создан Международный центр медицинской пиявки – мощная структура, существующая до сих пор и в удачные годы поставляющая на рынок больше 3 млн пиявок.

Позже, в 1970‑х годах, по московскому образцу была организована ≪Биофабрика≫ в Ленинраде, от которой в перестройку остался лишь аквариум с сотней пиявок и три сотрудницы с никому уже не нужным умением за ними ухаживать≫. Всю эту компанию собирались через несколько дней выселить из занимаемого помещения – именно в этот последний, страшный момент, как в голливудском фильме, появился со спасительными $20 тысячами будущий пиявочный магнат Каменев.

Бизнесмен на природе

Олег Каменев – потомственный медик и натуропат. Его отец, преподаватель Военно‑медицинской академии, бесстрашно продвигал в России учение знаменитого создателя скипидарных ванн Абрама Залманова, в сталинские годы уехавшего из СССР. Брат и сестра Олега тоже работают в сфере традиционной медицины. Свой бизнес Каменевы начали в 1989 году. Тогда еще существовала система Лекраспрома – совхозы, в плановом порядке выращивающие календулу, ромашку и другие лекарственные растения. Каменев с братом Игорем включились в систему: покупали травы, фасовали и сбывали аптекам готовые сборы. ≪Это было самое начало перестройки. Люди покупали в деревнях сало, солили и продавали в 3‑4 раза дороже. Мы тоже были первопроходцами, маржа была 200–300%≫, – признается Каменев. Дела шли неплохо, началась поставки сборов за рубеж, можно было подумать и об инвестициях. И тут пути братьев резко разошлись. ≪Я хотел инвестировать в науку, а брат иначе видел перспективы, – признается Олег. – Мы разделили бизнес, и сейчас его компания ≪Народная медицина≫ испытывает серьезные сложности. По данным SPARK, принадлежавшие Игорю Каменеву ТД ≪Народная медицина≫ и медицинская компания ≪Народная медицина≫ прекратили свое существование, однако созданное в 2013 году ООО ≪МК ≪Народная медицина≫ того же собственника, живет и работает.

Олег Каменев никогда не был и не хотел быть просто продавцом –он организует, лечит, преподает, придумывает. В начале 1990‑х он создал клинику народной медицины, которая первые годы была убыточна и жила на деньги от лекарственных сборов, но как раз к тому времени, когда торговля травами прекратилась, встала на ноги. Однако и сама послужила ступенькой для следующего перехода – к пиявкам.

≪Мне рассказывали, что прежний директор ≪Биофабрики≫ на Волковском проспекте акционировал предприятие, скупил все акции, а затем продал 25% инвесторам из девелоперской сферы, такие ребята в толстых золотых цепях≫, – вспоминает Каменев. Директор делал ставку на то, что пиявка входила в обязательный ассортимент аптек и сбыт, таким образом, был обеспечен. Но обязательный ассортимент вскоре переродился в список лекарств первой необходимости, где пиявкам места не нашлось.

≪Биофабрика≫ задолжала инвесторам, и в счет долга отдала им контрольный пакет. Производственный проект превратился в девелоперский. Каменеву, как любителю традиционной медицины, рассказали эту печальную историю, и он отправился на Волковский: помимо небольшого количества пиявок там еще обнаружилось 2 млн рублей долгов. Но Олег обратил внимание на другое: ≪Мне рассказали, насколько пиявка чувствительна, как она срыгивает под влиянием стресса, как строит кокон для своих детенышей≫. Заняв те самые $20 тысяч у нескольких состоятельных пациентов, он купил остатки пиявочной фермы, отремонтировал помещение, тоже предоставленное пациентами, и перевел ее туда, создав корпорацию ≪Гирулайн≫.

Не трясите гирудой

Аналитики не изучают рынок пиявок, а компании‑производители с трудом дают оценки объема и динамики, так как не особо стремятся делиться друг с другом сведениями о своем производстве. Тем не менее признаки мирового подъема гирудологии налицо. Сфера ее применения изменилась: способность пиявочной слюны разжижать кровь сейчас используют в микрохирургии для стимуляции кровообращения в областях, подвергшихся вмешательству. Используют их для ликвидации застойных явлений, лечения варикоза и многих других болезней. Польза пиявки не только в разжижении крови. Но гирудологи, люди увлеченные своим делом, немного переоценивают пиявок, а ≪обычные≫ врачи – напротив, принижают их возможности. В форуме Ассоциации флебологов России обсуждается монография Владимира Савинова, главы Московского альянса гирудотерапевтов: критиков особенно удивил абзац, где среди двух десятков умений пиявкам приписан как антикоагулирующий, так и, наоборот, кровоостанавливающий эффект. Зацепившись за этот факт, от книги бедного профессора не оставили камня на камне. Высмеивают аллопаты и утверждение, что ≪умная≫ пиявка находит те места, где у человека развивается болезнь, и кусает именно туда. Ничего удивительного, объясняют специалисты, болезнь сопровождается жаром, а пиявки любят теплую пищу.

Но отдельные перегибы и столкновения не мешают развитию гирудопроизводства. Французская компания Ricarimpex еще в 1990‑х годах стала развивать экспорт пиявок в европейские страны, в Корею и в США, где продажи за прошедшие годы выросли с 25 до 82 тысяч штук, а американский дистрибьютор Leeches USA наладил срочную доставку и даже предлагает разные размеры: пиявка Large за $10, Jumbo – за $15. Годовое производство Ricarimpex составляет всего 120 тысяч пиявок, но она закупает в России у Международного центра медицинской пиявки примерно 100 тысяч штук в год, рассказал VM Адриан Баже из Ricarimpex.

Экспорт российской пиявки – дело весьма выгодное. ≪Себестоимость пиявки, – говорит заведующая лабораторией отдела контроля качества Международного центра Елена Титова, – 33 рубля, продажная цена в России – 40 рублей≫. В Европе же пиявка со всеми необходимыми документами стоит 7‑8 евро. Доставка 20 тысяч пиявок, сообщил Баже, обходится в 300–400 евро, около двух центов на пиявку. К этим расходам добавляется НДС. ≪Фактически они продают нашу пиявку по всему миру≫, – констатировала Титова, но назвать экспортную стоимость пиявки отказалась.

Одновременно развивается и околопиявочная индустрия – у каждого уважающего себя производителя целый набор лекарств и косметики на основе пиявки. В дело идут слишком маленькие особи, не годящиеся для продажи. У Олега Каменева свое учение о том, почему наступает старость, и соответствующий набор гирудолекарств для ее отдаления: затраты на разработку начинают окупаться.

Главная сложность пиявочной фермы не в сбыте. Со времени своей импульсивной покупки Олег Каменев не раз в этом убеждался. ≪Как только я перенес производство в другое помещение, совсем недалеко от первого, начался падеж, который никто не мог объяснить≫, – жалуется пиявозаводчик. Так происходило и при последующих переносах. ≪Стрессированная≫ пиявка перестает давать расплод. На ее настроение влияет все – свет, температура, движения людей вокруг. Лишь постепенно Каменев сумел подобрать совокупность условий (режим дня, пищевые добавки), стимулирующих половое поведение: если их создать, гордится он, до 80% процентов пиявок начинают спариваться и строить коконы (пиявки – гермафродиты, но для размножения требуются две особи).

Отдельная проблема – кормление. В неволе пиявки набирают продажный вес около года. ≪За это время они едят несколько раз, для кормления мы используем тонкую пленку биологического происхождения, – рассказывает Титова, – в таз наливают кровь, закрывают пленкой и кладут сверху пиявок≫. ≪Есть и другие способы – кормить на сгустках крови или наливать кровь в кишки и опускать в воду≫, – говорит Каменев. ≪Плохой способ, – парирует Титова, – пиявки быстро превратят кишки в решето, вода испортится. Если кто‑то использует такую систему, ясно, что его объемы производства очень малы. Вполне возможно, он торгует не выращенной, а дикой пиявкой, – разоблачает коллег Титова≫. Тут‑то и всплывает главная проблема рынка.

Паспортный контроль

Годовую потребность России в пиявках производители оценивают в 10 млн штук. При этом четыре основных производителя – два московских, один в Балаково на Волге и питерский ≪Гирулайн≫ – выпускают максимум половину этого количества. Остальное – выловленная в водоемах юга России потенциально опасная дикая Hirudo Medicinalis, которая может вместе с укусом занести в организм заразу. ≪Бог знает что могла съесть эта пиявка, – ужасается Каменев, – прежде чем ставить пиявку, спросите ее паспорт≫. И рассказывает о случае, когда на месте, куда пациента кусали пиявки, образовалось долго не проходящее воспаление.

Но и паспорт мало что значит. Если верить цифрами Международного центра медицинской пиявки, рентабельность выращивания пиявки составляет примерно 20%. Каменев говорит, что у него получается меньше – 10-15%. А дикую пиявку можно купить оптом вдвое дешевле, не связываясь ни с поставщиками крови, ни с тонкими технологиями выращивания. Соблазн велик, рынок неразвит – и производители, вместо того чтобы вместе ополчиться на ≪серых поставщиков≫, подозревают в использовании дикой пиявки друг друга.

≪Звоню производителям в Серпухов, прошу показать их производство. А они говорят : ≪У нас здесь только офис≫. Есть ли оно вообще, это производство?≫ – возмущается Елена Титова. В Балаково, рассказывает она, где все создавалось по технологиям Международного центра, воду брали прямо из Волги возле Балаковской АЭС, и пиявка болела. ≪Одно время, – утверждает Титова, – они совершенно точно продавали дикую пиявку≫. Не особо верит она и в названную Каменевым цифру 500 тысяч пиявок в год: ≪Мы закупаем 1200 килограммов крови в неделю, спросите, сколько у него, и сами поймете объемы≫. ≪Кровь – тяжелый вопрос, мы покупаем 500 килограммов в месяц, больше не получается≫, – вздыхает Каменев. Но такого количества, по его словам, хватает, а вот в объемы закупки Международного центра он, со своей стороны, категорически не верит: столько крови в Москве и области не найти.

Недоверие расползлось по Европе. ≪Мы раньше покупали пиявки у французской компании, – рассказала VM швейцарский врач Доминик Келер Швайцер, – но потом качество ее продукции упало: она стала продавать нам низкокачественную пиявку, которую сама закупила в Турции≫. Именно с Доминик Келер Швайцер готовится сотрудничать Олег Каменев. Она две недели провела в России в Самарской областной больнице имени Калинина, где есть гирудологическое отделение, но с Каменевым познакомилась не в России, а на конференции в Вильнюсе. ≪Он лучший специалист по пиявкам и очень большой энтузиаст≫, – говорит Доминик. Она не только занимается гирудотерапией, но и является единственным поставщиком пиявок для всех швейцарских врачей. Специально для нее Каменев выводит новую, элитную породу с большим количеством слюны, имеющей много полезных свойств. Поставки начнутся с партии количеством 3 тысячи пиявок, осталось собрать документы для въезда в ЕС.

Источник

Бизнесмен годами поставлял в российские больницы болотных пиявок под видом медицинских

Поставщиками ставропольского предпринимателя были местные жители — они собирали пиявок на болотах. Затем живой товар поступал в различные медицинские учреждения по госконтрактам. Там их использовали для гирудотерапии — считается, что в слюнных железах лечебных пиявок есть много полезных веществ, помогающих при варикозе, ранах, язвах и других болезнях.

Заказчики долгое время не проверяли, тех ли пиявок прислал исполнитель. Внешне болотные пиявки не отличаются от медицинских, выращенных специально для лечебных целей. Однако на биофабрике условия их выращивания строго контролируются, что позволяет исключить вероятность заражения инфекционными болезнями и накопления токсичных веществ, которые могут передаться человеку при укусе через слюну паразита. «Дикие» кровососы не только более агрессивны и сложны в использовании, но и могут переносить опасные болезни.

Среди клиентов ставропольца были клиники и поликлиники в Москве, Санкт-Петербурге, Ростове-на-Дону и других городах, санатории Минобороны и МЧС, федеральные НИИ и даже управделами президента Казахстана. Всего таким образом Семикоз обманул более 30 заказчиков, охотно закупавших кровососов. Бизнес на пиявках процветал на протяжении пяти лет и принёс ему доход более чем на 12,5 млн рублей.

Неизвестно, в каком из учреждений раскрылась правда, но СМИ узнали о возбуждении против бизнесмена уголовного дела о незаконном предпринимательстве. Сам он утверждает, что все биофабрики продают пиявок по добровольному сертификату, как животных, а не как лекарство, и на самом деле берут их из болота. «Это такой бизнес, на грани», — пояснил предприниматель Mash.

Новости без купюр и масок в инстаграме «Секрета фирмы».

Источник

В Петербурге может исчезнуть фабрика с миллионом пиявок

В Петербурге под угрозой оказалась фабрика, которая фактически производит кровопийц – пиявок. В год она производит почти 1 млн пиявок, которые поступают в 300 клиник и аптек Петербурга и других городов России. Однако, скоро предприятие может исчезнуть.

Пиявочная фабрика в Петербурге — это два корпуса на Краснопутиловском проспекте площадью 800 кв.м. Создал это «предприятие» еще в советское время врач-натуротерапевт Юрий Каменев. У него были клиника, работающая по методу известного доктора Залманова (капилляротерапия с помощью скипидара). После смерти отца в начале 2000-х его наследником в прямом и переносном смысле стал сын Олег Каменев, которому досталась фабрика по производству пиявок. Пиявок применяют для лечения гипертонии, тромбофлебитов, варикозной болезни, женском и мужском бесплодии, инсультов и ряда других заболеваний

«Деловой Петербург». Владелец фабрики пиявок «КНМ Биофабрика» вложил в расширение производства 3 млн рублей

Пиявки живут в обычных банках, но требуют постоянного ухода, смены воды, своевременного кормления. На фабрике трудятся лаборанты, технологи, провизоры — всего 30 человек. Пиявка выделяет в организм человека примерно 100 веществ. Перед тем как припасть к человеку, пиявка должна поголодать 5 месяцев. Но если ее не продадут в голодном виде, то ее нужно покормить свежей кровью. Кровь не выливают в воду, а помещают в специальный барабан, к пленке которого и присасываются пиявки.

Предпочитает пиявка кровь крупного рогатого скота. «А с этим большие проблемы, — рассказывает доктор Каменев, — свежей крови крупного рогатого скота в Петербурге и Ленинградской области крайне мало. Покупали на Великолукском мясокомбинате, но объемы поставок в последнее время значительно сократились, и теперь, чтобы накормить животных, пробуем использовать замороженную кровь, но едят ее пиявки неохотно». Аналогичная фабрика в Москве (есть еще фабрика в Самаре) закупает для пиявок коров в экологически чистом регионе. Кровью кормят пиявок, а мясо продают.

Вторая проблема, с которой сталкивался Олег Каменев, — качество крови, необходимой для выращивания пиявок. Она может заготавливаться только от здоровых животных на мясокомбинатах, что должно подтверждаться соответствующими ветеринарными документами. Так как пиявки при лечении контактируют с кровью, их выращивание требует тщательного контроля. В лечебных учреждениях, чтобы исключить любую возможность переноса заболеваний, пиявок после использования уничтожают. По существу, пиявка — это одноразовое средство.

Сейчас здание на Краснопутиловском проспекте, где находится фабрика, попало в зону повышенного внимания девелоперов — территория готовится к продаже. Куда деваться фабрике, ученым, которые ведут научные изыскания многие годы, и самому живому продукту — пока неизвестно. Ситуацию осложняет и то, что пиявки — а это около 1 млн особей — ожидают выплода, а в это время их нельзя трогать, они не переживут переезда.

Источник