Врачи рассказали, чего следует избегать при лечении ковида на дому
Антибиотики, иммуномодуляторы, средства от кашля, жаропонижающее и витамины, — ко всем этим средствам прибегают люди, решившие самостоятельно лечиться от коронавирусной инфекции. Однако врачи предупреждают: бездумное применение препаратов может усугубить тяжесть состояния и нанести еще больший вред здоровью. «Газета.Ru» — о том, чего нельзя делать заболевшим.
При лечении коронавируса в амбулаторных условиях россияне часто допускают ошибки, которые не только уменьшают эффективность терапии, но могут также привести к серьезному ухудшению здоровья. Врачи утверждают: есть целый ряд препаратов, применять которые можно только по их назначению.
Так, иммунолог Мария Польнер сообщила, что наиболее частой ошибкой является бесконтрольное употребление иммуномодуляторов. «Пациенты считают, что раз есть приставка «иммуно», значит, препарат безусловно полезен и не несет никакого вреда. Но это не так. Нельзя смоделировать только часть иммунитета, это может повлечь за собой последствия, например, в виде развития или обострения аутоиммунных заболеваний», — пояснила врач «Газете.Ru».
Также, по ее словам, при первых же симптомах болезни пациенты начинают принимать антибактериальные средства. «И делают это бесконтрольно, из-за чего может развиться резистентность (сопротивляемость, — «Газета.Ru») патогенных бактерий, и когда уже действительно будет острая необходимость, антибиотики могут оказаться бессильны», — подчеркнула иммунолог.
Врачи настаивают: антибиотики можно принимать строго по назначению врача. «Если вы будете начинать пить антибактериальные препараты, а затем бросать их – это приведет к устойчивости организма, внутренние микроорганизмы перестанут реагировать на средство, и мы уже никогда не сможем вылечить болезнь», — предупредила любителей самолечения врач общей практики Анастасия Тараско.
Принимать антибиотики самостоятельно не стоит еще и потому, что они вообще не обладают эффективностью при вирусных инфекциях в целом и при COVID-19 в частности.
«Показанием для применения антибиотиков при ковиде являются только клинико-лабораторные признаки присоединения бактериальной инфекции. Самостоятельно это определить невозможно — это может сделать только врач», — объяснил заслуженный врач России, ведущий научный редактор Vrachu.ru Михаил Каган.
По его словам, бесконтрольное применение этих препаратов может представлять опасность, так как многие из них обладают побочными эффектами и, кроме того, могут приводить к видоизменениям резистентных бактерий, которые сами способны вызвать отдельный инфекционный процесс. Антибиотики опасны такими последствиями, как тошнота, рвота, спазм бронхов и аритмия.
«Кроме того, многие принимают местные антибиотики и антисептики в виде таблеток для рассасывания», — сообщила Мария Польнер. Она пояснила, что тем самым пациенты нарушают естественную микробиоту слизистых оболочек, что приводит снижению их защитных свойств, а значит вирус может легче проникнуть в организм. «Буквально сегодня обращалась пациентка с грибковым поражением рта, кандидозом, образовавшимся от лечения такими препаратами», — отметила иммунолог.
Нередко пациенты при домашнем лечении коронавируса самостоятельно применяют препараты с недоказанной эффективностью — в частности, арбидол, осельтамивир, гидроксихлорохин — их врачи тоже советуют избегать.
«Необходимо помнить, что нельзя руководствоваться принципом «вреда не будет, а вдруг поможет?». Абсолютно безвредных медикаментов нет.
Развитие побочных действий при отсутствии лечебного эффекта препарата может не только значительно ухудшить состояние пациента и способно в значительной степени «запутать» клиническую картину заболевания, что затрудняет принятие правильных решений в отношении рациональной лечебной тактики», — объяснил Михаил Каган.
Бездумно принимать для лечения от коронавируса нельзя даже витамины — по словам Марии Польнер, пациенты с COVID-19 нередко в больших дозах пьют витаминные комплексы, но это может вызвать аллергическую реакцию. И опасность не только в аллергии. «Люди забывают, что потребление витаминов и микроэлементов имеет такое же лекарственное воздействие, что и другие препараты, — предупредила Анастасия Тараско. — Например, бесконтрольное потребление витамина D серьезно влияет на почки. А прием витамина C в больших дозах чреват образованием камней, отеками, нарушением работы поджелудочной железы и даже повышением в крови лейкоцитов».
Внимательно стоит относиться и к употреблению адаптогенов – препаратов природного происхождения. «Такие средства, как, например, женьшень, работают накопительно. Если дозу превышать, то никакого улучшения иммунитета не будет. Только воздействие на печень, почки и желудочно-кишечный тракт, что может привести к обострению имеющихся хронических патологий», — пояснила Тараско.
Не менее распространенной ошибкой является стремление людей при недомогании снизить температуру — на это недавно обратили внимание в посвященной здоровью программе «О самом главном» на телеканале «Россия 1». Эксперты отметили, что при отсутствии хронических заболеваний температура до 38,5 °C считается нормой – именно она помогает организму справиться с вирусом, поэтому сбивать ее не следует, лучше вызвать скорую помощь.
И, наконец, не стоит злоупотреблять средствами от кашля. Проблема в том, что подобные препараты стимулируют выделение мокроты, тем самым затрудняя дыхание и усугубляя кислородное голодание, свойственное COVID-19.
Источник
В каких случаях COVID-19 можно лечить в домашних условиях
Теперь пациентов могут выписать из COVID-отделения еще до получения отрицательных тестов на коронавирус. Главное — чтобы человек показывал стойкое улучшение состояния здоровья. Долечиваться можно амбулаторно, проще говоря, дома. Такой порядок прописан в последней, девятой по счету версии рекомендаций Минздрава России по лечению и профилактике COVID-19.
Решение понятное: количество ежедневно регистрируемых новых случаев велико, а избытка коек в специализированных стационарах не наблюдается. COVID-19 лечится долго, несколько недель, даже если обошлось без серьезных осложнений. Поэтому неправильно занимать место в больничной палате, когда пациент явно пошел на поправку, ведь оно может понадобиться тяжелому больному.
При этом сразу встает вопрос: как четко разграничить, когда больного должны везти в стационар под круглосуточное наблюдение медиков, когда его выписывают из больницы и когда он с самого начала остается лечиться дома?
Конечно, решение в каждом случае принимает врач. Но и самому человеку не мешает запомнить — ну, так, на всякий случай — алгоритмы действий во всех этих ситуациях.
Когда ехать в больницу
Сначала о госпитализации. Минздрав установил четкие критерии: высокая температура, которая держится не менее трех дней, снижение уровня насыщения крови кислородом ниже 96% (этот показатель измеряют с помощью специального прибора — пульсоксиметра). А также если есть поражение легких, подтвержденное с помощью КТ, МРТ, рентгенографии. Самого больного должно насторожить, если у него появляются такие симптомы, как одышка, учащенное дыхание в состоянии покоя.
Когда оставаться дома
Согласно новой версии рекомендаций, взрослые больные при легком и среднетяжелом течении заболевания лечатся на дому. Все время лечения человек должен соблюдать самоизоляцию. Критерий для ее окончания — два последовательно сделанных теста на коронавирус (метод ПЦР) показали отрицательный результат. На амбулаторном лечении пациента должны обеспечить ежедневным медицинским наблюдением, в том числе дистанционным. Пациент считается здоровым, если помимо отрицательных анализов у него нормализуется температура тела — не выше 37,2 , а также восстанавливается уровень оксигенации — не менее чем 96%.
Скорая помощь
Сергей Багненко, главный внештатный специалист по скорой помощи Минздрава России, академик РАН:
— Сейчас служба скорой помощи работает с запредельной нагрузкой. Понятно, что во время эпидемии, когда уровень заболеваемости высок, именно врачам «скорой» приходится держать удар. И все-таки я должен сказать, что у нас очень много избыточных вызовов, и это осложняет и без того непростую ситуацию. Пока бригада разбирается с нетяжелыми случаями, кто-то, оказавшийся действительно в критическом состоянии, может помощи и не дождаться.
Избыточные вызовы — это вообще наша болезнь. Мы были так воспитаны еще с советских времен: если что-то не то со здоровьем — самое простое не идти в поликлинику, где очереди, запись к врачу и так далее, а вызвать «скорую», и она безотказно приедет, поможет.
Но ведь служба скорой помощи — это экстренная медицина, и главная ее задача — помогать пациентам, которые находятся в жизнеугрожающем состоянии. Скорая помощь — это мощная бригада, это минимум два медработника, это автомобиль с оборудованием, предназначенным прежде всего для оказания экстренной помощи, когда фактор времени для пациента — решающий. Не случайно же мы принимали этот норматив — бригада должна быть у постели больного в течение 20 минут. В порядке, определяющем работу службы, перечислены состояния, когда необходима именно «скорая»: угроза инфаркта или инсульта, потеря сознания, нарушение дыхания, тяжелые травмы, ожоги, острые отравления.
И другое дело — когда, например, у больного вирусная инфекция. Да, у него высокая температура, но без нарушения дыхания, без других тяжелых проявлений — тут 20-минутный интервал для приезда совсем не обязателен. Тут вполне справится врач неотложной помощи — для ее оказания определен двухчасовой интервал после вызова. И это нормально.
Если состояние больного таково, что нет угрозы его жизни, такой вызов должен быть переадресован в поликлинику, в неотложку, и к больному придет дежурный врач. Тем более поликлиники налаживают сейчас и дистанционное общение — доктор сделает встречный звонок, успокоит, сделает назначение. И если понадобится срочный визит, придет по вызову лично.
Я считаю, что нам нужно разъяснять все это людям. И призываю не вызывать «скорую» по неоправданным поводам.
Несколько простых вопросов о лечении дома
Нужен ли мне пульсоксиметр?
Необязательно, но все же если есть возможность (прибор для домашнего применения стоит от 2 до 5 тысяч рублей), лучше приобрести его в аптеке. Об ухудшении состояния легких может говорить одышка, а также учащение цикла вдох-выдох. Но до этого лучше не доводить — с помощью прибора можно отследить ухудшение показателя насыщения крови кислородом в тех случаях, когда больной не будет ощущать никаких неприятных симптомов.
Оксиметрия — одно из ключевых исследований при COVID-19, пульсоксиметры должны быть в укладке бригад скорой помощи, а также у участковых и дежурных терапевтов, которые общаются с больными на дому.
Могу ли я сам попить какие-нибудь лекарства?
Реклама довольно агрессивна: нам предлагают «поддержать» иммунную систему, пропить противовирусные «от широкого спектра патогенов» и так далее. Но заниматься самолечением опасно: все препараты, включенные минздравом в рекомендации, — совсем не безобидны и могут вызвать осложнения. Все они относятся к разряду рецептурных, то есть аптеки должна продавать их по назначению врача.
Медики разрешают пациентам самостоятельно только симптоматическую (облегчающую неприятные симптомы) терапию: жаропонижающее (парацетамол) при высокой температуре, назальные капли и спреи (для облегчения дыхания), даже лекарства от кашля должен рекомендовать врач. В остальном — лечение любой вирусной инфекции предполагает постельный режим, обильное теплое питье (для снижения интоксикации), а также прием витаминных препаратов.
А что с витаминами?
Помимо приема витамина С, традиционно назначаемого для профилактики и комплексного лечения ОРВИ, врачи рекомендуют защищаться от COVID-19, принимая препараты витамина D, а также микроэлементы — цинк и селен. Только что опубликованные результаты исследования университетской больницы Marque s de Valdecilla в Испании показали, что у более 80% пациентов с COVID-19 дефицит витамина D. Подобное исследование было проведено и в России в Первом МГМУ имени Сеченова. Ученые установили четкую зависимость: при дефиците цинка и селена болезнь протекала тяжелее. Вывод: цинк, селен и витамин D необходимы и для профилактики COVID-19, и для его лечения с самого начала болезни, так как играют важную роль в активизации иммунной системы. Доза зависит от уровня дефицита этих компонентов, который определяют с помощью анализа крови.
Источник
В.Жданов о перспективах препарата интерферона λ в борьбе с COVID-19
Сегодня в мире проходят исследования десятки потенциальных препаратов против коронавирусной инфекции. Среди претендентов на роль лекарства от COVID-19 – новое лекарственное средство на основе интерферона-лямбда, разработанное институтом НИИ фармакологии и регенеративной медицины имени Е.Д. Гольдберга Томского НИМЦ совместно с компанией «Scientific Future Management» и научным центром «Вектор». В чем преимущество препарата? Что может помочь в борьбе с новой коронавирусной инфекцией – SARS-CoV-2? А также как повлиял коронавирус на фармакологическую индустрию? На эти и другие вопросы в интервью «Научной России» отвечает Вадим Вадимович Жданов — доктор медицинских наук, член-корреспондент РАН, директор НИИ фармакологии и регенеративной медицины имени Е. Д. Гольдберга Томского НИМЦ.
—Верно ли полагать, что действенное лекарство не только будет бороться с симптомами и осложнениями при инфицировании коронавирусом, но и подавлять сам вирус в организме?
— Действие лекарственных средств принято делить на этиотропное, патогенетическое и симптоматическое. Лекарства с этиотропным действием влияют на причину болезни, необязательно вирусную, это относится к любому заболеванию. Патогенетическое действие осуществляют лекарства, которые влияют на механизм развития болезни, а симптоматическое – только на проявления заболевания, например, повышение температуры и т.п. Механизмы развития заболевания могут быть различными, но самым оптимальным считается все-таки то лекарство, которое действует на первопричину болезни. Поэтому я считаю, что эффективными будут лекарства, которые действуют на сам вирус.
—На ваш взгляд, что более эффективно: поиск новых противовирусных препаратов или изучение свойств уже известных лекарств, которые зарегистрированы для лечения других заболеваний и могут быть полезны для терапии коронавирусной инфекции и её осложнений? Или эффективность равнозначна?
—Имеют право на жизнь оба варианта. Но, безусловно, поиск новых лекарств – это гораздо более дорогостоящий, а самое главное – длительный процесс. На разработку нового препарата уходит много лет, и вместе с клиническими исследованиями этот срок может занимать от 10 лет. Поэтому, учитывая нынешнюю ситуацию и необходимость принятия срочных мер, рациональным путем является так называемое репозиционирование лекарств, т.е. использование уже зарегистрированных лекарственных средств, которые могут быть эффективны по новому назначению – для лечения коронавирусной инфекции.
Уже есть такие примеры. Сегодня в России разрешены для применения два лекарственных средства для лечения COVID-19. Это «Авифавир» – прямой противовирусный препарат, который является аналогом препарата, ранее зарегистрированного в Японии для лечения гриппа. И на днях было зарегистрировано еще одно средство «Левилимаб» – высокотехнологичный биотехнологический препарат, действующим веществом которого являются моноклональные антитела против рецептора интерлейкина 6. Ранее это средство использовалось для лечения ревматоидного артрита – совершенно другого заболевания.
Кроме того, существуют более популярные примеры, которые на слуху. К ним относятся попытки использовать для борьбы с COVID-19 противомалярийные препараты, препараты для лечения ВИЧ-инфекции и другие. Безусловно, все это рационально и, что немаловажно, быстрее. Такие примеры сейчас дают надежду на успешную борьбу с новым вирусом.
—Сегодня многие препараты регистрируют по ускоренной процедуре. Есть ли в этом определенная опасность и риски?
—Безусловно, существует, если не риск, то конкретная необходимость в проведении дальнейших исследований, уже в ходе использования препарата. В целом, такие исследования обязательны и проводятся в отношении любого лекарства. После регистрации медицинские работники, которые применяют препарат, обязаны регистрировать возникающие побочные эффекты, которых, например, нет в инструкции к применению. И в ситуации с коронавирусной инфекцией к такой работе необходимо подходить более ответственно и проводить ее в большем объеме.
— Согласны ли вы с тем, что в противостоянии коронавирусу человечеству все-таки остается надеяться на собственный иммунитет и карантинные меры, а также на успехи в разработке вакцины?
— Я считаю, что важны все меры в комплексе. Во-первых, никакие лекарственные средства и вакцины не помогут справиться с пандемией до тех пор, пока подавляющая часть населения не будет ответственно относиться к мерам противоэпидемического характера. Но, как считают многие эпидемиологи, окончательно взять под контроль коронавирусную инфекцию можно будет только тогда, когда появится вакцина, и когда будет проведена массовая вакцинация. При этом разрабатываемые противовирусные средства для борьбы с COVID-19, конечно, необходимы для лечения развившегося заболевания у конкретного пациента.
—Каково значение антибиотиков в борьбе с симптомами COVID-19, и может ли их массовое использование во время пандемии обернуться ускорением резистентности бактерий к антибиотикам?
—Самое тяжелое осложнение при инфицировании коронавирусом – это пневмония. И, как любая вирусная пневмония в процессе развития и в своем исходе, она характеризуется присоединением бактериальной инфекции, для борьбы с которой в каждом случае, конечно, необходимо назначать антибиотики. Однако в этой ситуации врачи вынуждены выбирать меньшее из двух зол. Безусловно, существует опасность развития устойчивости вторичной флоры к антибиотикам, а также излишняя антибиотическая нагрузка на организм ни к чему хорошему не приводит. Но, в первую очередь, специалисты руководствуются необходимостью спасения пациента. А дальше, к сожалению, уже приходится бороться с последствиями лечения.
—Расскажите о лекарственном препарате на основе интерферона-лямбда и его потенциальном противовирусном действии против COVID-19?
Из презентации В.В. Жданова
—Работа над созданием нового лекарственного средства на основе интерферона-лямбда проводилась в сотрудничестве нескольких учреждений: это группа компаний «Scientific Future Management» из Новосибирска – непосредственный производитель и конструктор, наш институт НИИ фармакологии и регенеративной медицины имени Е.Д. Гольдберга Томского НИМЦ и Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии, известный у нас в стране, – «Вектор».
Изначально, это средство разрабатывалось для лечения гепатита С. Это тяжелое вирусное заболевание, эффективных средств лечения которого не существует. Но применяются такие средства как интерфероны, в том интерферон-лямбда – один из самых перспективных для лечения данной инфекции. В процессе работы нами был проведен полный комплекс доклинических исследований, т.е. изучение эффективности и безопасности на животных, и документы были подготовлены к началу регистрации. Регистрация начинается с получения разрешения на проведение клинических исследований. Но возникла пандемия, и исходя из того, что вирус гепатита С и коронавирус имеют очень схожую структуру и свойства, мы предположили, что это средство будет эффективно и при лечении коронавирусной инфекции.
Для того, чтобы это подтвердить, были проведены исследования на культуре клеток, зараженных коронавирусом. Эти исследования проводились в «Векторе» и показали, что и условно профилактический режим, и условно лечебный, показали эффективность этого средства. И на основании этих сведений и ранее проведенных других доклинических исследований, считаем, что препарат на основе интерферона-лямбда можно рекомендовать для проведения клинических исследований уже у больных.
Из презентации В.В. Жданова
—А в чем преимущество этого препарата?
— Очевидно преимущество, по сравнению с синтетическими средствами, которые сейчас используют, либо разрабатывают для использования при коронавирусе. Интерферон-лямбда – это компонент неспецифического иммунитета, и действие его не зависит от разновидностей вируса, от штамма. Например, есть опасение, что одни противовирусные препараты будут действовать против одного штамма коронавируса, но против другого не будут. Также вакцины, которые создаются против существующей сейчас разновидности коронавируса, при его малейшей мутации, (а эти изменения постоянно происходят), могут стать неэффективными. А в случае с интерфероном-лямбда мы имеем дело с белком, который вырабатывает организм для борьбы с широким спектром вирусов. И поэтому можно надеяться на его эффективность, которая не будет зависеть от вида вируса. Я думаю, что именно в этом одно из самых больших преимуществ.
И, кроме того, поскольку это вещество изначально вырабатывает сам организм, для организма оно достаточно физиологично. Мы же просто наращиваем количество этого противовирусного белка за счет того, что вводим созданный искусственно белок извне.
— Как повлиял коронавирус на фармакологическую индустрию?
— Наверное, пока рано говорить, поскольку пандемия еще не побеждена. Результат мы увидим позже. Но то, что можно уже сейчас наблюдать в новостях о фармкомпаниях, говорит о перепрофилировании производства крупных фармпроизводителей в сторону противовирусных средств, во-первых. Но и самое главное – свидетельствует об очень быстром развитии фармацевтических компаний, которые работают с биотехнологиями, поскольку именно таким путем создаются современные вакцины и препараты на основе антител, рекомбинантных белков для борьбы с коронавирусом. Например, тот же интерферон-лямбда, о котором мы говорили, это рекомбинантный белок. Определенно, ситуация с коронавирусом придаст импульс для развития такого высокотехнологического направления как биотехнологическая фармацевтика.
—Какой урок следует извлечь из всей ситуации с коронавирусом?
—Сложно сказать, какой урок. Скорее всего то, что возможно повторение подобной эпидемии. Когда пандемия закончится, (и закончится ли вообще – неизвестно), главное – это быть осторожными, быть готовыми к развитию эпидемических ситуаций в будущем, соблюдать меры профилактики, укреплять здоровье и иммунитет.
Интервью проведено при поддержке Министерства науки и высшего образования и Российской академии наук.
Фото предоставлены В.В. Ждановым.
Источник
