Анализ инновационных лекарственных препаратов
Автор: К.С.ДАВЫДОВА, филиал «Клиническая фармакология» НЦ БМТ РАМН
Большая часть лекарственных средств ( ЛС ) на современном фармрынке являются воспроизведенными (генерическими) препаратами. Согласно данным розничного аудита (IMS Health и DSM Group) доля дженериков в настоящее время составляет от 77 до 88% в натуральном выражении [5] (существуют данные и про долю в 95% [9], однако ее достоверность вызывает сомнения), при этом согласно прогнозам эта доля будет неуклонно расти. По объему генерического сектора Россия занимает 3 место в мире после Китая и Индии [2,3]. В то же время структура рынка стран большой семерки формируется следующим образом: в США — 12% дженериков, в Японии — 30%, в Германии — 35%, во Франции — 50%, в Англии — 55%, в Италии — 60%, в Канаде — 64% (рис. 1) [8].
Среди препаратов, которые ежегодно регистрируются в России, отмечается значительно большее количество дженериков, чем оригинальных препаратов. Отдельные оригинальные препараты имеют значительное количество воспроизведенных ЛС. Так, оригинальное лекарственное средство Вольтарен (действующее вещество – диклофенак натрия) сегодня имеет 207 дженериков, зарегистрированных к медицинскому применению. Также в РФ зарегистрировано около 150 генерических ЛС эналаприла, около 100 — нифедипина, атенолола, ципрофлоксацина и порядка 50 – нитроглицерина, аспирина и парацетамола (причем количество комбинированных генерических последних двух ЛС превышает 300) [1,4]. В ряде стран с развитой системой контроля качества, эффективности и безопасности ЛС, число дженериков инновационного препарата в большинстве случаев не превышает 4-5 [10,19].
Генерические ЛС выводятся на рынок после истечения срока патентной защиты. Они должны полностью соответствовать оригинальному продукту по составу действующих веществ (вспомогательные вещества могут быть иными) и лекарственной форме, соответствовать фармакопейным требованиям, быть произведенными в условиях GMP. В Федеральном законе о лекарственных средствах №86-ФЗ от 1998 г. дается определение воспроизведенных ЛС: «воспроизведенные лекарственные средства — лекарственные средства, поступившие в обращение после истечения срока действия исключительных патентных прав на оригинальные лекарственные средства». Однако такое определение не характеризует дженерик как копию или аналог инновационного препарата. В новом Федеральном законе «Об обращении лекарственных средств» №61-ФЗ от 2010 г. смысл термина раскрывается более полно, согласно современным международным рекомендациям: «воспроизведенное лекарственное средство — лекарственное средство, содержащее такую же фармацевтическую субстанцию или комбинацию таких же фармацевтических субстанций в такой же лекарственной форме, что и оригинальное лекарственное средство, и поступившее в обращение после поступления в обращение оригинального лекарственного средства».
Воспроизведенные ЛС имеют ряд равнозначных общеупотребляемых синонимов – «генерики», «дженерики», «генерические лекарственные средства», «многоисточниковые (мультиисточниковые) лекарственные средства» [8,9], однако согласно Федеральному закону № 61-ФЗ именно термин «воспроизведенные лекарственные средства» должен применяться в первую очередь. В то же время Всемирная организация здравоохранения в качестве основного понятия таких ЛС рекомендует употреблять термин «многоисточниковые лекарственные средства» (multisource drugs) [20]. Оригинальное (инновационное) лекарственное средство – это ЛС, которое было впервые зарегистрировано на основе полной документации в отношении его качества, безопасности и эффективности, защищенное патентом на срок до 20 лет [11].
Основными характеристиками оригинального ЛС являются: длительность разработки (10-15 лет) на основании отбора действующего вещества из значительного количества молекул; фармакологический эффект, токсичность, мутагенность и тератогенность которого проверены в доклинических исследованиях на животных; прохождение всех фаз клинических исследований в соответствии со стандартами GСP.
Несмотря на то что инновационное и воспроизведенное ЛС содержат одно и то же действующее вещество в одинаковой дозировке и лекарственной форме, эффективность и безопасность генерических препаратов может существенно различаться. Основными причинами таких различий могут быть фармацевтическая технология производства лекарственного препарата, вспомогательные вещества (неактивные ингредиенты, наполнители, консерванты, красители и др.), их природа и количество, полиморфизм, солевая форма, упаковка препарата, условия его хранения и транспортировки. Из-за этих отличий эффективность генерических препаратов и выраженность их побочных эффектов может сильно варьировать.
При этом следует отметить, что стоимость воспроизведенного ЛС ниже, чем оригинального, что определяется рядом причин. Для этого необходимо рассмотреть, из чего складывается стоимость оригинальных ЛС и дженериков. 80% стоимости оригинального ЛС составляет стоимость исследований эффективности и безопасности препарата, а 20% стоимости – это стоимость синтеза лекарственного вещества. Процесс создания оригинального ЛС является очень длительным и дорогостоящим. Сначала создается молекула, потом она оценивается в исследованиях на клетках и тканях, затем на животных. После этого следуют три этапа клинических исследований на здоровых добровольцах и пациентах. После завершения клинических исследований ЛС проходит регистрацию. Исследование оригинального ЛС продолжается и после регистрации. С соблюдением правил GCP проводятся и пострегистрационные исследования [23].
Известно, что только 1 из 5 000 молекул доходит до рынка в виде ЛС. Этот путь продолжается 12-15 лет, его стоимость составляет от 800 млн. до 1 млрд. долл. Прибыльными являются только 1-2 из вновь созданных ЛС [8]. Объяснением более низкой стоимости генерических ЛС являются: отсутствие клинических исследований; отсутствие масштабных доклинических исследований фармакологической активности, поисковых исследований; отсутствие изучения полного профиля безопасности.
Несмотря на широкое использование понятия эквивалентность, «эквивалентности» дженериков как термина не существует. Всемирная организация здравоохранения предлагает применять термин «взаимозаменяемость» (interchangeability) воспроизведенных лекарственных препаратов [23]. Взаимозаменяемое генерическое ЛС – это терапевтически эквивалентное генерическое ЛС, которым можно заменить препарат сравнения в клинической практике [22]. Видов «эквивалентности» воспроизведенных ЛС выделяют несколько – терапевтическая, фармацевтическая, биологическая, а также т.н. «эквивалентность in vitro» (in vitro equivalence), введенная в употребление в документе «WHO Technical Report Series 937. WHO Expert Committee on Specifications for Pharmaceutical Preparations (2006). Annex 7. Multisource (generic) pharmaceutical products: guidelines on registration requirements to establish interchangeability» [23].
Терапевтически эквивалентными лекарственные препараты могут считаться только в том случае, если они фармацевтически эквивалентны и можно ожидать, что они будут иметь одинаковый клинический эффект и одинаковый профиль безопасности при использовании пациентами в соответствии с указаниями инструкции по применению [7,22]. Терапевтическая эквивалентность означает, что два препарата обеспечивают одинаковый терапевтический эффект и безопасность. Терапевтически эквивалентные лекарственные препараты должны отвечать следующим требованиям: иметь доказанную эффективность и безопасность; быть фармацевтически эквивалентными; быть биоэквивалентными; иметь сходные инструкции по применению; производиться в условиях стандарта GMP [6]. Доказанную клиническую эффективность и безопасность устанавливают на основании клинических исследований.
ЛС считаются фармацевтически эквивалентными, если они содержат одни и те же действующие вещества в одинаковом количестве и в одинаковой лекарственной форме и отвечают требованиям одних и тех же или сходных стандартов [1]. То есть фармацевтическая эквивалентность – это полное соответствие состава и лекарственной формы препаратов. Для некоторых лекарственных форм фармацевтическая эквивалентность будет обеспечивать терапевтическую эквивалентность и, соответственно, взаимозаменяемость двух препаратов (препараты для местного применения, порошки для изготовления растворов, инъекционные растворы и некоторые другие) [23].
Отдельно стоит выделить фармацевтическую альтернативность ЛС. Лекарственные средства являются фармацевтически альтернативными, если они содержат одинаковое количество одной и той же активной субстанции (субстанций), но различаются по лекарственной форме (например, таблетки и капсулы) и/или по химической форме (различные соли, эфиры) [1].
Оценка биоэквивалентности ЛС является основным видом медико-биологического контроля воспроизведенных (генерических) ЛС, не отличающихся лекарственной формой и содержанием действующих веществ от соответствующих оригинальных ЛС. Биоэквивалентность ЛС обозначает их одинаковую биодоступность. Под биодоступностью понимают количество неизмененного действующего вещества, достигающего системного кровотока (степень всасывания) относительно исходной дозы ЛС. Исследования биоэквивалентности позволяют сделать обоснованные заключения о качестве сравниваемых препаратов по относительно меньшему объему первичной информации и в более сжатые сроки, чем при проведении клинических исследований [17,18,21].
В некоторых международных руководствах введено понятие регуляторной процедуры «биовейвер», в соответствии с которой определение взаимозаменяемости генерических ЛС проводится на основании оценки их биофармацевтических свойств и эквивалентности in vitro (изучение сравнительной кинетики растворения) либо другими методами in vitro в качестве альтернативы исследованиям биоэквивалентности in vivo при их государственной регистрации [16].
Самое главное, к чему надо стремиться, — дженерики, как и инновационные (оригинальные) препараты, должны отвечать требованиям, предъявляемым в рамках Общего (или единого) технического документа (CTD): эффективность, безопасность, качество 14, поэтому весь объем исследований должен быть достаточным для подтверждения данных требований.
Литература
1. Арзамасцев А.П., Дорофеев В.Л. Эквивалентность воспроизведенных лекарственных средств: фармацевтические аспекты. // Ведомости НЦЭСМП. – М., 2007. – №1. – С. 27-35.
2. Баула О.Ю. Современные регуляторные требования к исследованиям и регистрации генерических лекарственных средств. – М., «Фармсодружество», 2007.
3. Белоусов Ю.Б. Дженерики – мифы и реалии. «Ремедиум». – 2003. — № 7–8. — С. 4–9.
4. Верткин А.Л., О.Б.Талибов. Генерики и эквивалентность – что стоит за терминами. Неотложная терапия. — 2004; — № 1–2. – С.16–17.
5. Новикова Н.Н. // Фармацевтический Вестник. – М., 2008. – №4. – С. 4.
6. Рудык Ю.С. К вопросу о терапевтической эквивалентности лекарственных средств // Рациональная фармакотерапия. – Киев, 2007. — №2. – С. 40-48.
7. Семинар-тренинг ВОЗ по проведению теста растворения, взаимозаменяемости лекарственных средств и системе биофармацевтической классификации. // Аптека, — Киев, 2007. – № 31. – С. 10-17.
8. Талибов О.Б. Генерики и эквивалентность лекарственных препаратов. // Медицинская газета «Здоровье Украины». – Киев, 2008. – №5. – С. 12-16.
9. Тарловская Е.И. Генерики и оригинальные препараты: взгляд практического врача. // Российский Медицинский Журнал. – М., 2008, – т. 16. – №5. – С. 30 – 35.
10. Чумак В.Т. Оборот лекарственных средств в Украине. Проблемы и перспективы. Материалы І Международной конференции «Клинические испытания лекарственных средств в Украине». — Киев, 2006.
11. Directive 2004/27/EC of the European Parliament and of the Council, Art. 10.1. – 2004.
12. ICH Harmonised Tripartite Guideline: The Common Technical Document for the Registration of Pharmaceuticals for Human Use: Quality M4Q (R1). – Geneva: ICH, 2002.
13. ICH Harmonised Tripartite Guideline: The Common Technical Document for the Registration of Pharmaceuticals for Human Use: Safety. M4S (R2). – Geneva: ICH, 2002.
14. ICH Harmonised Tripartite Guideline: The Common Technical Document for the Registration of Pharmaceuticals for Human Use: Efficacy. M4E (R1). – Geneva: ICH, 2002.
15. Interchangeability of multisource drug products containing highly variable drugs. WHO/FIP Training Workshop on Dissolution, Pharmaceutical Product Interchangeability and Biopharmaceuticals Classification System (BCS) — Kiev, 2007.
16. Yu G., Amidon J. Polli. Biopharmaceutics Classification System: The Scientific Basis for Biowaiver Extensions. // Pharmaceutical Research. – 2002. – Vol. 19, №. 7.
17. Chen M., Lesko L. Individual bioequivalence revisited. // Clin Pharmacokinet – 2001. – № 40: – pp. 701-706.
18. Chen M., Shah V., Patnaik R. Bioavailability and Bioequivalence: An FDA Regulatory Overview. // Pharmaceutical Research. – 2001. – Vol. 18, №. 12.
19. Laroche M., Merle L. Generic and brand-name drugs. Are different criteria sufficiently taken into account before granting market authorisation? // Acta Clin Belg Suppl. – 2006. – № 1: – pp. 48-50.
20. Multisource (Generic) Pharmaceutical Products: Guidelines on Registration Requirements to Establish Interchangeability. — WHO Technical Report Series, № 937. – WHO, 2006.
21. Quality of bioequivalence data. WHO workshop on assessment of bioequivalence data submitted to regulatory authorities – Kiev, 2009.
22. WHO Technical Report Series 937. WHO Expert Committee on Specifications for Pharmaceutical Preparations. – WHO, 2006.
23. WHO Technical Report Series 937, annex 7 « Multisource (generic) pharmaceutical products: guidelines on registration requirements to establish interchangeability». WHO Expert Committee on Specifications for Pharmaceutical Preparations. – WHO, 2006.
Рисунок — в приложении
Файл: Загрузить (85 кбайт)
Источник
Анализ инновационных лекарственных препаратов
$148 миллиардов ежегодно (включая прямые и непрямые затраты)
Очень интересные данные приводятся компанией Johnson& Johnson (США) – при внедрении в практическое здравоохранение инновационных препаратов уровня «First in Class» произошло впечатляющее снижение смертности по широко распространенным нозологиям (Рисунок 1.)
Рисунок 1 . Снижение смертности при отдельных заболеваниях на протяжении 1965-1996гг, % по [3] с изм.
Очевидно, что инновационное лекарственное средство представляет ценность, как для отдельного пациента, так и для системы здравоохранения государства.
Современные приоритеты промышленности и системы здравоохранения активно обсуждаются на различных форумах и съездах в виде отдельных симпозиумов или сессий, однако в ноябре 2011 года состоялось мероприятие, полностью посвященное этой проблеме — 2-ой международный форум Института Адама Смита «Исследование и разработка инновационных препаратов в России» (Adam Smith Conferences» 2nd International Forum Innovative Drug Research and Development in Russia) [4]. Это информационное событие позволило рассмотреть тенденции развития сектора инновационных препаратов в мире, уточнить понятие «инновационный препарат» и особенности развития инновационных препаратов в России.
Согласно прогнозу компании Frost&Sullivan на фармацевтическом биотехнологическом рынке ожидается рост на 7,2% ежегодно в течение 3-4 лет, и максимальные объемы инвестиций поступят в науку о живой природе и биотехнологии (Lifescience&Biotecnology) в ближайшие 10 лет. В настоящее время происходит разработка и испытание препаратов 3его поколения – препаратов, работающих на уроне генома и постгеномных технологий (Рисунок 2). Рост применения биотехнологических препаратов коррелирует с числом нерешенных клинических потребностей – онкология, сахарный диабет, а успех терапии моноклональными антителами утвердил мегапотенциал биотехнологической индустрии [5].
Рисунок 2 . Технологические тренды. Индустрия биотехнологий, как лидер технологической эволюции по [5] с изм.
На фоне выраженного интереса к биотехнологии и утраты патентной защиты на некоторые биотехнологические препараты (например, эритропоэтины) юридически закрепляются определения оригинальных и генерических препаратов, а так же регуляторные требования в этих областях. Регуляторными органами Европы и США определяются требования к регистрации так называемых «biosimilar» — генериковые формы инновационных биотехнологических препаратов. Их фактически прировняли к оригинальным молекулам путем регистрационных требований. FDA (Food and Drug Administration, USA), при формировании порядка регистрационных действий на препарат «biosimilar», требует, чтобы каждый препарат, относящийся к «biosimilar» выводился на рынок под его собственным брендовым именем, а не под именем действующей субстанции. В Евросоюзе требования уже сформированы – необходимы доклинические и клинические исследования, что является элементами регистрации и контроля в сфере обращения продуктов «biosimilar», а сравнительные исследования биоэквивалентности не являются подтверждением терапевтической эффективности препарата [6, 7]. Но до сих пор отсутствует законодательно закрепленное определение инновационного препарата. Этому вопросу было уделено значительное внимание со стороны участников форума «Исследование и разработка инновационных препаратов в России» (Adam Smith Conferences» 2nd International Forum Innovative Drug Research and Development in Russia).
Профессор В.В. Омельяновский в своем докладе дал определение инновации, которая может быть охарактеризована как технологический прогресс, приводящий к созданию нового продукта, снижению затрат на его продукцию либо повышающий ценность (значимость) уже существующего продукта [8].
В настоящее время обсуждается несколько концепций инноваций в области производства лекарственных препаратов. Технологическая концепция связана с изменением технологии разработки и производства препарата, с разработкой новой системы доставки препарата. Коммерческая концепция предполагает новый подход к организации производства препарата, его логистики и позиционирования, обеспечивающие увеличение коммерческой привлекательности препарата. Но наиболее актуальной для здравоохранения является терапевтическая концепция, которая связана с появлением нового метода лечения, изменением тактики ведения заболевания, обеспечивающая добавленный терапевтический эффект, т.е. реальные преимущества для пациента. На степень инновационности должны оказывать влияние такие факторы как степень новизны препарата по сравнению с существующей лекарственной практикой, выраженность влияния на продолжительность и качество жизни пациента, профиль безопасности и др. [9]. При этом необходимо помнить, что результаты многих клинических исследований отражают всего лишь суррогатные эффекты, к которым относятся результаты лабораторных исследований и результаты инструментальных исследований. Тогда как истинные конечные точки представляют собой летальность, выживаемость, частоту обострений, частоту осложнений, частоту госпитализаций, влияние на работоспособность, изменение качества жизни, снижение инвалидизации. Именно последние показатели позволяют судить о добавленном терапевтическом эффекте и делают инновационный, по механизму действия или новой мишени воздействия, препарат ценным с терапевтической точки зрения (Рисунок 3) [8].
Рисунок 3 . Взаимосвязь ценности и инновационности по [8] с изм.
Определение инновационного лекарственного препарата в Евросоюзе подразумевает «…новую активную субстанцию или уже известный фармакологический продукт при новом показании к его применению…» [10]. В области фармакологии выделяются инновационные препараты «First in Class» — это лекарства зарегистрированные путем регистрации новой молекулярной субстанции и содержащие новое активное вещество, относящееся к новому классу или уже существующее активное вещество, регистрируемое для новых терапевтических показаний. Так же выделяются «Me Too» препараты, которые являются оригинальными, но демонстрируют некоторое изменение химической структуры, применяются по показаниям первого в классе препарата (Рисунок 4). Иногда «Me Too» препараты предоставляют улучшенные терапевтические опции по сравнению с уже существующими в классе [11]. Однако, по мнению Society of drug Bulletins около 85% ежегодно получающих одобрение новых лекарств, не обладают терапевтическим преимуществом над уже существующими [10].
Рисунок 4 . Взаимоотношения «First in Class» и «Me Too» препаратов.
Очевидно, что появление нового класса препаратов, т.е. для начала «First in Class» препарата, приводит к значительным изменениям в терапии заболеваний, к подъему на новый качественный уровень лечения существующих патологий и социально-значимым выгодам для общества. Примером таких революционных изменений в терапии можно считать изобретение антибиотиков или открытие простагландинов. Ученые, осуществившие эти «прорывы», были удостоены Нобелевской премии в области медицины.
Но каков же потенциал российской науки в области создания инновационных препаратов?
А. Габибов, ИБХ РАН, в своем докладе «Потенциал российской науки: возможные источники технологических прорывов» обозначил несколько путей: создание каталитических вакцин на основе антител, подходы к созданию пролонгированных лекарственных препаратов, направленная элиминация аутореактивных лимфоцитов при аутоиммунных нарушениях, а также раковых клеток при злокачественной трансформации, изменение характера презентации антигенов при аутоиммунных нарушениях. Так же А. Габибов показал примеры молекул, находящихся на достаточно ранних стадиях изучения, — на доклинических исследованиях [12]. Последующие доклады участников форума так же освещали разработки, которые либо только проходят оформление на клинические испытания, либо находятся на 1-й фазе. На этом фоне выделяется препарат Virexxa® от компании Фармсинтез (Россия). Последний является инновационным препаратом. Но в ситуации с Фармсинтезом необходимо отметить одну деталь – препарат Virexxa® получил статус орфанного препарата в США и сейчас проходит 2-ю стадию клинических испытаний [13].
В заключение хочется отметить, что в Российской Федерации инициатива финансирования фармацевтической промышленности идет не только от государственных структур, но от частного капитала. Примером может служить наличие Департамента инноваций и высоких технологий в составе Внешэкономбанка, в котором имеется Управление медицинской техники и фармацевтики [14].
Источник
